Давным-давно смыли дожди кровь поверженной вольницы, звери и воронье растаскали нехороненные кости погибших, а древний утес и сейчас помнит тот день, будто сеча была лишь вчера. Вечен утес, а столетья в сравнении с вечностью все равно, что минуты в жизни человечьей.
Вот здесь, у самого края пропасти, стоял он, верный сподвижник Разина Федор Шелудяк. На эту каменную плиту стекала из рассеченного виска алая кровь атамана. Летел над широкою Волгой звенящий высотный ветер, раздувая белые паруса облаков.
И не от потери крови – от буйного посвиста ветра кружилась голова атамана. И в глазах рябило не от ярких кафтанов наседавших отовсюду врагов – от вихревой пляски взбудораженной ветром поросли, от листвяного неистовства рябило в глазах у молодца.
Метался глубоко внизу пламень костра, разожженного для пыток, и мелко трепетали осины в предвиденье страшных мучений, ожидающих Федора. Но знал Шелудяк, что пропастью оттого лишь, что несказанно сладки последние мгновения свободы, жизни, бесценны последние глотки вольного хмельного воздуха.
Дважды удавалось ему вырваться из метко наброшенной петли, и вот в третий раз змеей захлестнулась она на груди. Стоглавая вражья орда вспучилась над гранью утеса, смрадной лавиной с ликующим ревом нахлынула с трех сторон.
Ах, если б уцелела верная сабля из синей дамасской стали!
Последним богатырским усилием разорвал Шелудяк петлю-удавку на груди и кинулся вниз – навстречу дико засвиставшему ветру.
Только рано возликовали враги: беззвучно разверзся вдруг камень под телом смельчака, бережно принял его в прохладные недра и снова сомкнулся перед скованными ужасом стрельцами.
Так спасла удальца Хозяйка Каменных Гор. Но не очень-то обрадовался атаман. Без солнца, без вольницы своей, без певучих ветров по-над Волгой стал он скоро чахнуть. Не тешили его на ласки Хозяйки, ни блескучая роскошь подземных палат, ни обилье редкостных яств на широких каменных столах. День ото дня стыла кровь молодца, вбирая извечный холод камня. Так и погиб он за толщей гранитных глыб в страстной тоске по горячему солнцу. С той поры неутешна Хозяйка Гор. И по сей день стекают в Каменную Чашу ее прозрачные слезы. Помрачнел и утес, названный именем атамана. В безлунные осенние ночи тяжко вздыхает он, шелестя жухлой травой, потому что и камню тяжка память о жестокой судьбине героя.
